Цитатник Neverlands

Мужчина развёл руками и тонкой работы хрустальная ваза слетела с подставки и со звоном упала на пол. Упала, но не разбилась, а Охотник бережно поднял её и поставил на место.
- Я не знаю, Гаисма. А даже если бы и знал, то не сказал бы. Это – твоя жизнь и вот тут уже я ни капли не могу сделать выбор за тебя. Может быть, ты спасёшь кого-то, подставив себя под пулю убийцы, а, может быть ты родишь тирана или гения своему Миру. Миры не подвластны мне, кроме того Мира, который создан мной.
- Но почему чёрный снег? Почему?
- Почему… – эхом повторил мужчина. Он присел за рояль и одним пальцем стал наигрывать какую-то мелодию, до боли знакомую, но как ни напрягала девушка память, вспомнить что это не могла. Казалось, это симбиоз из сотен мелодий и ритмов. Постепенно мужчина стал играть сначала одной рукой, а затем обеими. Удивительная мелодия полилась то медленным ленным потоком тихой речушки, то срываясь на стремительность пустынного самума. Здесь было и горе, и радость, и боль, и отрада, и ненависть и любовь. Да, именно – любовь! То, что нельзя было сказать словами было сказано этой музыкой. Любовь! Любовь…
Мелодия резко оборвалась, на пике, на взлёте, на высоте, но отголоски её гуляли ещё под сводами и отдавались в голове, срывая барьеры и сжигая мосты.
- Ты любил, Охотник? Любил? Да?
- Любил… Нет, Гаисма, не любил. Я люблю.
- А… А она?
- Она… – он резко захлопнул крышку рояля, резким звуком обрывая ту атмосферу, что была сплетена из музыки и невысказанных слов, не прозвучавших жестов и не увиденных звуков. – Она… Она любит, и любима. И она сделала свой выбор. Давно и навсегда.

Гаисма подошла к сидящему и положила руку ему на плечё.
- Ты… Ты счастлив, Охотник?
- Да. Да, Гаисма, я счастлив, хотя у каждого своё понятие счастья.
И они стояли так, вслушиваясь в темноту и всматриваясь в тишину небольшого музея, который своими экспонатами говорил больше, нежели сказало бы золотистое солнце, ласкающее ослепительно белый песок, на которые набегают лазурные волны.

На утро Охотник вышел и пропал на целый день. Снег перестал идти, но девушка и не хотела никуда выходить. Она позавтракала сочным мясом, запила горячим травяным отваром и до возвращения Охотника ходила по «музею» и просто осматривала всё, что было там. Ей даже и не приходила в голову мысль взять что-то в руки, чтобы не нарушить случайно годами и веками сложившуюся гармонию. Просто ходила и смотрела на вещи, каждая из которых была со своей Историей и, казалось, со своим Миром внутри.
Охотник вошёл и, не раздеваясь, подошёл к камину, сбросил охапку дров и развёл огонь. Она стояла у входа и просто смотрела на мужчину. Прошлая ночь многое перевернула в её Душе и теперь Охотник казался ей уже не таким уж бессердечным и бездушным. А ещё она чувствовала, что лезть к нему в Душу не стоит. Он и так слишком много, наверное, показал ей из того, что видеть ей было не нужно. Слишком много для чужого человека, для того, кто через пару минут, часов или дней станет ничем и никем для него.