Цитатник Neverlands

Лица нападающих ничего не выражали, глаза были холодны и колючи, а руки прятались под длинными плащами. Бин услышал, как сзади него прошуршал доставаемый из ножен клинок. Он приготовился прыгать или бежать, он сам еще не решил, что будет делать, когда за теми, кто стоял перед ним серой тенью возникла Мара. Тут же один захрипел, зажимая распущенное горло, а второй схватился за живот, бессмысленно пытаясь собрать внутренности. Бард был откинут к стене, и, оглянувшись, увидел, что стоявший за ним замер с воровским кукри на изготовку. Кончик скимитара Пляшущей упирался ему в кадык и по шее текла тонкая струйка крови.
- Кто вы?-
- Тени Заннарии. – Мужчина сглотнул, заработав еще один порез на шее.
- Какой интерес вам здесь работать?
- Уже никакого. Ты только что отправила к праотцам лучшую часть команды.
- Жить хочешь?
- Спрашиваешь, – усмехнулся заннариец. Аванс был уже выплачен, доставался только ему и составлял ровно его часть за работу. Кроме того, помощь была близко.
- Кто вам заплатил за работу?
- Чего не знаю ― того не знаю. Деньги и досье принес третий человек. Мы вообще случайно здесь оказались. Как на нас вышли ― сами терялись в догадках.
Мара опустила скимитар. Снова тупик.
- Вы не первые заннарийцы, кто здесь вот так остался. -Она кивнула на его мертвых товарищей. – Лучше вам сказать своему руководству не лезть в это. – Она развернулась. – Пойдем, Бин. Время идет.
Бард еще раз окинул взглядом темную фигуру и присоединился к Маре. Находясь уже на выходе, он не услышал топота на другом конце переулка и не заметил легкого движения сзади. Только Пляшущая дернулась. Они растворились в толпе, а подошедшая помощь нашла три трупа, в горле одного из которых торчал красивый мифриловый кинжал.

Своим взглядом наполни меня…

Бин стоял на холме, глядя на город, возвышающийся впереди. Тоска нахлынула снова, из-за нее он не мог оставаться в Уйлдэйле, из-за нее ушел тогда, после смерти Мары. Он вздохнул, поправил ремни и пошел навстречу неизвестности. Следы обрывались здесь, в начале пути.
Он вернулся в свой дом. Ничего не изменилось. Даже кастрюли, рассыпанные Пляшущей, лежали там, где и упали. Бин сжал виски, взъерошил волосы и затравленно огляделся. Подумал, взял гитару и пошел в таверну. Ему нужно было напиться.
Его помнили. Его просили петь, ему наливали, и Бин быстро достиг того, чего хотел. Но это не помогло, и, придя домой, он не раздеваясь упал в постель и уставился в потолок. Он не знал, что дальше делать и где искать.
Видать, Бин и сам не заметил, как заснул. Его разбудил легкий шорох и яркий лунный свет, льющийся в окно. На кровати сидела Ланара.
- Теперь понятно, у кого Мара взяла эту привычку по ночам приходить… – бурча и потирая виски, Бин сел. – Я в тупике.
- Я знаю, – Ланара откинула капюшон. – Пора рассказать тебе, что я хочу от тебя.
У богини была бледная кожа и черные глаза. Волосы цвета воронова крыла собраны в высокий хвост, в ушах ― мифриловые серьги, знак самой богини.