- Мы… – робко вымолвил тот, всё ещё ожидая, что получит по рогам. Причем явно не сорняком. – Мы грядки пропололи. Помочь хотели…
- Да вы… Вы… – Лера два раза выдохнула, опустила голову и медленно прошла на кухню.
- Ведьма… – тихо сунулся туда же Ник.
Ведьма обернулась, и резким движением смела со стола всё что было. Пол тут же покрылся равномерным слоем осколков, трав, порошков, с вкраплениями лужиц зелий.
Девушка не вставая, махнула рукой и на столе появилась бутылка вина. Сорвав пробку, Лера отпила прямо из горла.
- Это был алый цвет. – тихо-тихо шепнула она, смаргивая слезы.
- Сорняк как сорняк, – прокрались на кухню помощники, поняв, что их не убьют. По крайней мере сейчас.
- Сами вы… – сглотнула ведьма, снова приложилась к бутылке и монотонно заговорила. – Он же цветет только в полнолуние, в полночь… А растить его… Капризный до жути… Как не поливай и не ухаживай, всё равно будет чахлый и утлый… Его сок на зелье нужен… Причем только свежий… А вы его… выпололи… весь… Я специально сажала много… Что бы в случае чего… А теперь всё… не получится.
Рыжая разрыдалась. Ангел и демон обняли её. Слов не было. Так они простояли некоторое время. В какой-то момент ведьма вздрогнула и освободившись от объятий, поставила на стол три стакана. Разлила из початой бутылки и они молча выпили. Потом ещё по одной. И ещё… Девушка пьянела, а вино всё не кончалось. Зарт и Ник молчали, какой-то частичкой себя чувствуя горечь и боль рыжей. Они переживали вместе с ней. Наконец ведьму совсем развезло:
- Мы не похожи на киноактрис,
Мы ходим по земле глазами вниз.
По внешности – монахини скромней.
Ах, внешность, что скрывается за ней…
Казалось, что слова песни лились из самой души.
Hо! скрипнет в роще старая сосна,
В окно заглянет полная луна,
В глазах зажжется дикий огонек,
И обернется встречный паренек…
По метлам, девоньки, сегодня наш черед.
И с визгом-хохотом, красавицы, вперед!
В глазах огонь, в душе кураж,
Айда, подруги, на шабаш!
Кого ни встретим, точно будет наш.
Ангел и демон замерли, никогда не слышав ничего подобного.
Hо вот и замуж – ведь годы коротки.
Стирать мужьям их грязные носки.
Готовить борщ, растить детей,
Тушить пожар, ловить коней
И чахнуть от безвыходной тоски.
Hо скрипнет в роще старая сосна,
В окно заглянет полная луна,
В глазах зажжется дикий огонек,
И чертыхнется встречный паренек…
По метлам, бабоньки, сегодня ж наш черед.
И с визгом-хохотом, красавицы, вперед!
В глазах огонь, в душе кураж,
Айда, подруги, на шабаш!
Кого ни встретим, точно будет наш.
Ах вот старость, пенсия, инфаркт.
Судьба уж нам не сдаст козырных карт.
Все отгорело, пепел лишь внутри -
«Ой, где вы, годы девичьи мои…»
Hо скрипнет в роще старая сосна,
В окно заглянет полная луна,
В глазах зажжется дикий огонек,
И поперхнется встречный паренек…
По метлам, бабушки, сегодня наш черед.
И с визгом-хохотом, красавицы, вперед!
В глазах огонь, в душе кураж,
Айда, подруги, на шабаш!